«Живописные окрестности села Луговое летом 1966 года наполнились невообразимым грохотом, - вспоминает уроженец этого населенного пункта Ф. Калимулин, бывший в то время уже выпускником Новочеркасской средней школы. – К месту назначения из Саракташа прибыл специальный мехотряд, оснащенный довольно мощной по тем временам сельскохозяйственной техникой, для того чтобы осваивать пойменные земли вдоль реки Урал».
Местное население со слезами на глазах наблюдало, как уничтожали лес, под корень выкорчевывали деревья и кустарники. А ведь это были девственные, нетронутые человеком места, заросшие вековыми вязами, черемухой, чилигой в человеческий рост, крушиной и боярышником. Было много различных кустарников, редких трав и прекрасных цветов. В изобилии водилась и всевозможная дичь: зайцы, косули, лоси и кабаны, гнездилось немало водоплавающей и перелетной птицы. Буквально на каждом шагу имелись небольшие пойменные озера богатые рыбой и раками. Эти места испокон служили зоной отдыха и промысла местных жителей, радовали глаз, веселили душу. Но какой-то нецелесообразной, необдуманной директивой вышестоящего руководства все это было решено перевести в пашню.
Как уже было сказано выше, древесно-кустарниковая растительность выкорчевывалась и сгребалась в одну большую кучу. Что-то из древесины местные жители брали для отапливания домов, а остальное попросту сжигалось. Затем золу сталкивали бульдозерами в близлежащую ямку и закапывали. Следом проходили мощными плугами и тяжелыми боронами, рыхля и выравнивая почву.
За два года (1966-1968) были распаханы более-менее пригодные для ведения сельского хозяйства поймы по обеим берегам Урала от Рождественки до Донского. Залезли даже на остров, образованный рекой Караса. Но особой экономиче-ской выгоды никто из аграриев не получил. Весной разлившийся Урал смыл большую часть плодородного слоя, заилил все небольшие озерца, которые со временем пропали совсем. Почва после половодья долго не просыхала и техника просто тонула в болотистых мочажинах.
Посеянная в первый год рожь не окупила посевных затрат. Вымахала под два метра высотой, и имеющиеся на то время зерноуборочные агрегаты просто не смогли ее свалить и обмолотить. Говорят, большая часть урожая так и сгнила под снегом. Позже пробовали сеять эспарцет, люцерну, костер, но и это особого экономического эффекта не принесло.
Находившиеся рядом естественные луга и без этого давали довольно качественное сено. Со временем стали постоянно использоваться мелиоративные участки или, проще говоря, колхозные (совхозные) огороды. Но и там случалась одна и та же беда – раньше окончания мая технику в борозду не загонишь.
Сегодня положение еще более плачевное. Огородами кроме фермера Х. Хасанова в пойменных местах никто не занимается, вот и превратились некогда полноценные пойменные угодья в никому ненужную залежь, заросшую осотом и пыреем. Нет там теперь ни ягодников, ни травостоя, ни зайцев.
Но сегодня не середина двадцатого века, и живущие вокруг люди довольно грамотны в экологических вопросах. Подобного безобразия наверняка никто не допустит, да и природоохранные органы не дремлют. Хотя, можно в качестве негативного примера привести МТС «Нива», которая распахала залежи в районе Сургуля. Там, правда, вроде бы все по гражданскому закону, но не идет ли это в разрез с законами природы? Стоит ли повторять былые ошибки?
В. Новиков.