Категории
Производство [104] |
Cпорт [41] |
65-летие Победы [59] |
Люди земли нашей [390] |
Социалка [73] |
Жизнь района [919] |
Люди недели [73] |
Назначения [40] |
Засада [10] |
Обратная связь [99] |
Вера [11] |
История района [41] |
Здравоохранение [27] |
Проблема [55] |
Хроника происшествий [34] |
Официальная информация [18] |
Школа [59] |
Культура [63] |
Человек Общество. Порядок [77] |
Память [26] |
Служба [45] |
Природа и экология [44] |
Земляки [9] |
По краю [9] |
Семейная жизнь [31] |
Неформат [5] |
Невыдуманные истории [11] |
Путешествия [10] |
Россия.Армия.Солдат [6] |
Дети войны [1] |
Увлеченный человек [1] |
Личность [5] |
Знай наших [3] |
Вслед событию [3] |
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Liveinternet
Друзья сайта
Поиск
Главная » Статьи » Люди земли нашей |
У радиации тоже есть запах
Александр в 1986 году жил в Бузулуке, работал сварщиком в «Нефтестрое», заботился о молодой жене, которая ждала ребенка. В июле из военного комиссариата пришла повестка, требующая немедленно явиться в РВК. Военком без лишних слов объявил, что рядовой Домницкий отправляется на ликвидацию последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. Усадили в машину, дали пять минут заехать домой и предупредить жену, а потом увезли в Самару на сборный пункт. Сформировали взвод из 26 человек, переодели в военную форму и самолетом отправили в Чернобыль. Украинская земля встретила спасателей теплой погодой, бушующей зеленью садов и шумом налитых колосьев пшеницы. Небывалый, по словам старожилов, урожай зерна, овощей и фруктов пришлось утилизировать из-за высокого уровня радиационной зараженности. В лесу не было слышно щебетания птиц, а в окрестных населенных пунктах остались только старики да цепные собаки. Даже кошки и те разбежались. Александр, вспоминая тот период, рассказывает: «Напрасно говорят, что у ядерной радиации нет никаких физических признаков. На самом деле она пахнет, а во рту появляется особый привкус. Объяснить какой - трудно. Наверное, смерти». Утро 26 августа 1986 года Домницкий встретил в солдатской палатке одной из воинских частей. Они располагались в радиусе 40 км от АЭС, буквально одна за другой. Все были похожи. Периметр из колючей проволоки, КПП. Внутри армейские палатки, полевая столовая, кухня, баня. Всего личного состава порядка 80 тысяч человек. Дело в том, что работать на месте катастрофы можно было только считанные минуты или даже секунды. Самым опасным считался разрушенный четвертый блок. Именно к нему нельзя было подходить даже в самых совершенных средствах защиты. Был выкопан специальный ров, чтобы самые любопытные не получили смертельную дозу облучения. Даже надежные японские роботы начинали отказывать или путать команды, попадая в эту зону. Задачи ликвидаторов последствий катастрофы были несложными. Либо снимать верхний слой почвы лопатами и грузить в специальные контейнеры, либо принимать карточки у водителей бетоновозов. На снятии грунта разрешалось трудиться всего 5 минут, на карточках - не больше 15 секунд. Выбежал из бомбоубежища, поднял с земли карточку, которую бросил водитель автомобиля, обшитого листами свинца, и назад, в укрытие. Работа была не трудной, буквально минутной. Но очень долго приходилось добираться в часть. Каждую машину загоняли в специальную мойку. Потом проверяли радиационный фон. Если он превышал норму, машину мыли вновь. В итоге, часов в девять утра выезжали, чтобы поработать всего 5 минут, а назад возвращались к 5-7 вечера. Всю одежду сразу снимали, шли в баню, а потом свободное время. Кино крутили каждый день, бывало и киевские артисты приезжали с концертами, да и телевизор был в каждой палатке. Молодые, здоровые парни особенно не понимали губительного влияния радиации. В один из солнечных дней вдруг не проснулся любимчик компании и балагур Иваныч. Ему было лет сорок, а умер от мгновенного развития рака печени. Сиротами остались трое детей. Взвод Домницкого должен был находиться в радиационной зоне шесть месяцев. За 25 дней пребывания в Чернобыле ребята получили вместо допустимых 19 рентгеночасов целых 24. Перед отъездом их собрал в Красном уголке седоволосый профессор. Он объяснил ликвидаторам, что они перешли в зону особого риска. Ближе к 40 годам у них могут развиться всевозможные онкологические заболевания. Нужно предупреждать врачей, что были в Чернобыле, а то будут лечить неизвестно от чего. Потом было возвращение домой, рукоплескание залов герою, должность секретаря комсомольской организации предприятия. Потом участие в XX съезде ВЛКСМ в Москве. Сейчас ветеран Чернобыля живет в Беляевке, в доме матери. То, о чем говорил профессор, начинает сбываться именно сейчас. Безболезненно выпали почти все зубы, упало зрение, ослаб иммунитет. На работу такого не возьмут, а качественно трудиться дома не позволяет здоровье. Все, что у него есть - это пенсия в 2000 рублей. Не исключено, что Александр «сломался» по жизни сам. Но нам ли, не прошедшим горнило Чернобыля, его судить? В. НОВИКОВ. | |
Просмотров: 546 | Рейтинг: 0.0/0 |